«Города-сады», продуманная квартальная застройка и другие способы вернуться в зону комфорта для россиян
Весна 2020 года наверняка запомнится многим. Мировая экономика пережила невиданный шок и настроилась на дальнейшие глобальные изменения, а почти 2 миллиарда жителей Земли (по данным Guardian, или более миллиарда по «консервативным» оценкам AFP и «Le Monde») оказались в марте на карантине.
Реновация против «городов-садов»
В Европе от коронавируса, как известно, больше всего пострадала Италия, но даже там строительные площадки уходили на карантин последними, до упора продолжая работать на свежем воздухе и под землёй. Что говорить о России (впрочем, это верно и для паникующей Украины и для спокойной Беларуси), где заболевших в разы меньше, и строительная отрасль весной 2020 года словно нацелилась на рекорд: метро, объекты энергетики, культуры и ЖКХ, мосты во всех регионах, дороги и эстакады, благодаря теплой зиме, возводились даже более активными темпами, чем раньше. Сложнее ситуация оказалась в сфере жилого строительства, где после краха цен на нефть наметился очевидный спад спроса и предложения. Но и тут государственный сектор не теряет оптимизма, помогая стройкомпаниям московской реновацией – той самой, чьи темпы мэр Собянин недавно пообещал утроить. Действительно, прямо сейчас в Москве возводится 147 комплексов по данной программе. Первые построенные объекты уже есть, а в конце года облик спальных районов столицы впервые с 1950-ых сильно изменится, после чего успешный опыт будет распространён на всю страну. Тем интереснее посмотреть на уводящую натуру – тихие московские дворики с их «хрущёвками», в которых на удалённой работе этой весной могли застрять до 1,6 миллиона человек.
Сложно поверить, но эти странные, многими называемыми «убогими» дома были построены в рамках воплощения идеи «города-сада», с использованием французского и английского практического опыта, и теоретических выкладок таких гуру архитектуры, как лидеры Баухауса, а также Ле Корбюзье и Эбенизер Говард. Последний больше 120 лет назад, в конце XIX века, обдумывал вечную неустроенность английских трущоб, и придумал «город-сад». Несмотря на «левый» контекст его идей, в нашей стране они прижились ещё до СССР. Как «города-сады» были задуманы архитекторами 1910-ых годов многие будущие города вдоль строившегося тогда Транссиба. Первые советские градостроительные проекты в основном касались рабочих посёлков и так же пропагандировались, как «города-сады» (именно их пророчил Маяковский в знаменитой строфе). Само собой, «идеальный город», созданный в рамках ВДНХ тоже был прежде всего садово-парковым ансамблем, при этом с «жилыми» и «фермерскими» районами.
Более того, генеральный план реконструкции Москвы, выполненный под руководством Щусева в 1924 году справедливо исходя из того, что более половины столицы с дореволюционных времён занята зеленью так же говорил о неизбежности «города-сада». Именно в то время появились понятия «Большой» и «Новой» Москвы, в реальности которой мы оказались уже в XXI веке. И пусть некоторые идеи градостроителей не сбылись (например, о преимущественно малоэтажной застройке за Садовым кольцом), появление в самом центре мегаполиса новой доминанты в виде парка Зарядье, поддержанного кольцом огромных парковых зон по всему периметру города, очень близко к идеям Э. Говарда.
Удивительных параллелей ещё больше, если разбирать массу отдельных проектов. Даже «Москва-Сити» была изначально задумана и спроектирована как типичный кольцевой «город-сад» с большим парком в центре.
Но при чем здесь хрущёвки – спросите вы. Дело в том, что этот ключевой элемент российской урбанизации XX века, так же воплощался в рамках развития концепции «города-сада». Да, советская стройотрасль подвела с материалами, обеспечив стабильно низкое качество несущих конструкций. Да, тогдашняя лёгкая промышленность не позволила гражданам обустроиться в новом формате жилья (а ведь будь в советской России своя «ИКЕА», поднявшаяся в Швеции ровно на обустройстве аналогичных хрущёвок – небольших шведских ЖБИ-домиков, впечатление от жизни в пятиэтажках могли быть совсем иные!). Да, социальная ситуация в СССР привела к тому, что в маленькой квартире, старательно рассчитанной на семейную пару с детьми, им приходилось тесниться с родителями, а часто и многими другими родственниками, превращая существование на скромных квадратных метрах в какой-то кошмар.
Однако, глубокие идеи, заложенные в эти зелёные микрорайоны, были во многом воплощены. Уютные, тихие, безопасные дворы, заполненные зеленью, специально доходящие до крыш, создавали атмосферу уюта и спокойствия, о которой так часто ностальгируют, те, кто её помнят. «Основная ячейка «города-сада» – квартира на одну семью – двухэтажная вилла. Виллы размещаются рядом. Затем их располагают поверх, получая в итоге многоэтажное сооружение» – писал Ле Корбюзье. Эта фраза давно стала предметом насмешек, однако, атмосфера созданных в 1960-ые микрорайонов, максимально далёкая от ритмов и шумов самого большого города Европы, сама собой доказывает, что многие идеи великого швейцарца оказались воплощены. Впрочем, конечно, советские микрорайоны унаследовали не только западные моды, но и идеи наших великих соотечественников. Цветовая и геометрическая концепция микрорайонов советских городов опиралась на разработки Малевича (который предсказал даже странные сочетания цветов районов массовой застройки, где бесконечные реки бетонных коробок соседствовали с сопоставимыми по площади зелёными зонам). Нашлось место спустя годы после трагической смерти и идеям Эля Лисицкого, который один из первых предсказал «горизонтальные небоскрёбы» воплощённые сначала в советских мегадлинных «хрущёвках» (достигавших в Москве 726 метров в длину, то есть в два раза «больше», чем высота нынешней башни «Федерация», а в других городах, например, в Петербурге и Волгограде и вовсе превышающих 1100 метров). Пройдут годы и горизонтальный небоскрёб Raffles City в городе Чунцин станет одним из главных архитектурно-строительных достижений 2010-ых годов в мире.
В Российской исторической традиции принято членить историю по годам правления царей и генсеков. Отсюда противостояние «хрущёвки» и «сталинки», хотя их делали одни и те же архитекторы в результате естественной начавшейся в 1940-ые годы эволюции (заводы ЖБИ и типовые блоки были построены уже тогда, как и первые проекты М. Посохина и инженера В. Лагутенко, будущих авторов пятиэтажек серии «К-7»). А внешняя разница между ними всего лишь отражает имущественное расслоение СССР с резкой разницей между элитным и типовым бюджетным жильём (которое в условиях капитализма строится одновременно, а при власти коммунистов – последовательно). Так и идея «города-сада» Говарда и Корбюзье никуда не девалась из голов отечественных архитекторов, как и наследие советских конструктивистов. И дело было не в любви к деревьям! Экологическая повестка была удивительно далека от «зелёной архитектуры» СССР. Дело было в попытке создать сораземерную простому человеку архитектуру, которая не давила бы на него как «высотки», а смешивалась с деревьями, тонула в них и отходила на второй план, а на первом было бы базовое ощущение безопасности и коллективности. И лишь в XXI веке идея уничтожить советские районы как класс и перейти от спланированной районной застройке к точечной и лишь изредка квартальной – стала побеждать. По крайней мере, так считает рупор столичной стройотрасли «Московская перспектива», призывающая в рамках реновации освободить Россию от самых заметных результатов социалистического эксперимента в виде «хрущёвек». Возможно, сто лет социалистических экспериментов в архитектуре это действительно уже достаточно.
Идея «города-сада» Говарда и Корбюзье никуда не девалась из голов отечественных архитекторов, как и наследие советских конструктивистов.
Девелоперы за «города-сады»
Впрочем, далеко ли мы ушли от концепций «города-сада» в наше время – большой вопрос. Самые успешные проекыт для среднего класса в последние годы снова и снова эксплуатируют любимый образ Ле Корбюзье: изящные вытянутые вверх прямоугольные небоскрёбы, окружённые океанами зелени. Именно такое позиционирование проектов когда-то позволило возвестись «Алым парусам», а сейчас воплощено многочисленными ЖК вдоль просторных московских парков: от ЖК «Ботанческий сад» до ЖК «Небо». Даже в центре – стремительно поднявшиеся на 200 метров высотки Capital Towers около «Москва-Сити» планируется специальными мостами соединить с парком «1905 года».
Современные материалы, прежде всего качественная российская опалубка, такая как «Дельта», «Диалог» или «ПСК-КАП», обеспечивают высокое качество новым проектам. Теперь уже никто не скажет, что эти дома «всего на 25 лет» (ещё один миф, приписанный «хрущёвкам»). Кто знает, но возможно на волне интереса к Баухаусу, чьё столетие недавно активно отмечалось по всему миру, возродится и интерес к малоэтажной квартальной застройке. Даже в Москве, любящей соревноваться с Нью-Йорком, тенденции в девелопменте крайне разноплановы. Как отмечают эксперты, квартальная продуманная застройка целыми новыми районами, осуществлённая в Коммунарке и ЗИЛе, пользуется большим успехом среди покупателей. Застройка огромной территории завода «Серп и молот» невысокими модернистскими зданиями с обширными зелёными дворами и вовсе напоминает, как о советских районах 1960-ых, так и о знаменитом генеральном плане развития Барселоны XIX века. Воистину, в мире идей ничто не пропадает окончательно!
Концепция «города-сада» не отпускала российских архитекторов десятилетиями. Сменились цари, вожди, генсеки, президенты, а «город-сад» всё будоражил воображение и был эффектной точкой консолидации желаний архитекторов, девелоперов и конечных потребителей. Москва, как действительно бурный в своём развитии мегаполис, скорее всего, конечно лишится прячущихся в тени полувековых деревьев пятиэтажек, но их в столице и так было около 15% жилого фонда. А во многих других регионах этот показатель достигает 30-40%. Характерна ситуация Омска, который с помощью «хрущёвек» избавился от ярлыка, навешенного ещё самим Ф. М. Достоевским, для которого он был как «гадкий городишко», в котором совсем нет деревьев и много пыли. В 1950-ые годы Омск получил всесоюзное признание в качестве первого крупного «города-сада», спустя более чем полвека название приелось, но все опросы показывают, что зелёные зоны одно из немногих однозначно позитивных символов родного города, для его жителей. И таковы десятки других городов России: от Екатеринбурга (вспомним, его летние битвы за сквер) до Петербурга, главным девелоперским проектом в центре которого в 2020-ые, кажется, станет большой парк.
Эпидемии, финансовые кризисы и другие ненастья пройдут, а хороший вид из окна, чистый воздух и удобная инфраструктура, очевидно, будут важны всегда. Вопрос – придумают ли для этого в XXI веке столь эффектное название, как 120 лет назад?
CКАЧАТЬ
ПОСМОТРЕТЬ
Лучшие материалы за месяц
